Успехи России в экспорте сельхозпродукции очевидны, однако до лидерства еще далеко. Если сравнить экспортный потенциал России, Аргентины и Бразилии, то Россия поставляет на экспорт продукцию сельского хозяйства на сумму около 20 миллиардов долларов США, Бразилия же осуществляет поставки за рубеж на 80 миллиардов долларов с тех же самых площадей, если не меньше. Аргентина поставляет продовольствие на 40 миллиардов долларов, а США на 140-160 миллиардов долларов. Может ли Россия в ближайшее время догнать и перегнать страны, лидирующие в экспорте продовольствия? Что мешает этому? Есть ли у России потенциал для ускоренного и прибыльного развития сельского хозяйства? Об этом – в беседе нашего корреспондента с председателем агрокомитета в Национальной технологической палате, руководителем компании НПО Биоцентр «Ставрополье» Александром Харченко.
- Обычно считается, что величина экспорта продовольствия развитых стран напрямую связана с величиной финансовой господдержки сельхозпроизводителей со стороны их правительств, а также грамотной политикой в области сельского хозяйства. Как правило, это положение верно, как и то, что рентабельность в этих странах носит искусственный характер, и сельхозпроизводители этих стран имеют большие преимущества на внешнем рынке. Однако здесь есть исключения. Сельское хозяйство Аргентины и Бразилии- ведущих экспортеров продовольствия – не имеют государственных дотаций. Там нет искусственной рентабельности в сельскохозяйственном производстве. Но, тем не менее, их продукция имеет высочайшую рентабельность и очень конкурентоспособна. Одно из главных преимуществ этих стран – «ноутильное» производство. В этих странах No-Till внедрена более чем на 85% сельхозугодий. Это пример, как страны смогли сделать хорошую экономику на внедрении и грамотном освоении этой модели. Для этой системы не требуется каких-то особых почв. Бразильцы, например, смогли запустить эффективное сельское хозяйство на почвах серрадо (тропическая саванна), изначально вообще мало пригодных для растениеводства. Причина успеха – в 1973 году государство создало Бразильскую сельскохозяйственную исследовательскую корпорацию Embrapa, ученые и специалисты которой вывели разные виды бактерий, которые работают на этих почвах, снижая потребности в удобрениях. Сегодня на серрадо приходится 70% сельскохозяйственного производства Бразилии. Также были почвы миллионов гектаров амазонской сельвы после вырубки тропических лесов. Их можно было ввести в оборот только применяя No-Till. И пока в России выводятся из сельхозоборота сотни тысяч, миллионы гектар сельскохозяйственных земель, бразильцы выжимают максимум из своих площадей, которые изначально по своему качеству значительно уступали российским. Нам с нашими черноземами должно быть перед бразильцами стыдно – как бездарно мы используем наше богатство и разрушаем почвенное плодородие.
- Термин No-Till используется во всех странах? Или имеются различия?
- No-Till – это система возделывания сельскохозяйственных культур без обработки земли. В Северной Америке она называется No-Till (no tillage – без обработки), в Австралии называется Zero Till (нулевая обработка). Англичане и латиноамериканцы называют эту систему системой прямого посева, то есть земля-почва постоянно покрыта слоем растительных остатков. Это различные слова – термины, но обозначают одно и то же: земля при возделывании культур не пашется, не обрабатывается никаким образом.
No-Till – система, которую создали передовые экспериментаторы – фермеры за последние десятилетия. В ряде стран аграрная наука поддерживает это направление, а в ряде стран не поддерживает. В России No-Till и его обсуждение – головная боль для большинства ученых – земледелов, которые не могут и не хотят принимать эту систему. No-Till – это совокупность определенных правил, определенных технологических решений, которые были придуманы не наукой, а фермерами в результате поиска. Это еще формирующаяся система. Это фермерская система. Поэтому в ней есть еще большие индивидуальные различия. Но у нее нет сейчас альтернативы, потому что в ней намного меньше расходов. Например, если в обычной системе, основанной на пахоте, на весь сезон на выращивании озимой пшеницы нужно 90-100 литров горючего на 1 га, то в No-Till можно обойтись 13 литрами на га. Также в системе No-Till намного выше влагосбережение, что снижает риски аграриев в условиях на наших глазах изменяющегося климата. С учетом того, что основная часть сельских угодий в России находится в зоне недостаточного увлажнения, основной лимитирующий фактор – это не минеральное питание, а влага.
- No-Till впервые начали использовать для ресурсосбережения?
- Нет. Когда эту систему стали создавать, еще умных этих слов не было. Просто был эксперимент, не более того. Система появилась около 60 лет назад, когда появился первый гербицид сплошного действия паракват. Он убивал сорняки полностью. Почему мы пашем землю? Мы пашем потому, что за всю историю человечества, которая нам известна, иного способа борьбы с сорняками, кроме пахоты (любой механической обработки земли) не было. Когда начали использовать гербициды сплошного действия – паракват, а потом глифосат (я думаю, если глифосат запретят, будет еще что-нибудь), появились принципиально иные возможности, и наступила иная эра, когда стало возможным выращивать культуры без механической обработки земли.
- Как No-Till влияет на почву?
- Если No-Till применять правильно, состояние почвы значительно улучшается. Есть хозяйство «Красная Башкирия» Абзелиловского района Республики Башкортостан. Там зауральская степь была распахана еще до войны, когда строили Магнитогорск, и там было 45 сантиметров черной земли. Сейчас осталось 15-18. Там, как и во многих местах в нашей стране, уже невозможно пахать – выворачивается слой ниже черной земли. В этом хозяйстве, которое банкротилось в 2008 году, а с 2010 уже девять лет занимается No-Till и Strip-Till (система полосового посева для пропашных – родная сестра No-Till), сейчас достигли выдающихся экономических показателей. Земля у них стала чернеть, и агрохимики утверждают, что у них растет гумус. В этом хозяйстве могут похвастаться своими рекордами. Здесь смогли достичь в 2016 году урожайности тритикале на поле No-Till в 100 центнеров с гектара, 91 центнер в среднем.
- А какова средняя урожайность в этом регионе?
- В среднем у соседей по яровой пшенице – 14-16 ц/га, 18ц/га – это праздник. Озимые там раньше вообще не сеяли, так как в степи очень мало снега, и они вымерзали. В системе No-Till можно задержать на полях больше снега, поэтому появилась возможность выращивать озимые со средней урожайностью 40-60 ц/га. No-Till построена на понимании, что почва – это живой организм, и внедрение системы с самого начала должно сопровождаться восстановлением здоровья почвы, потому что когда мы отказываемся механически рыхлить почву, начинает работать биологическая система рыхления. То есть в земле должно быть достаточное количество животных – червей, многоножек, которые все время все перемешивают. Тогда No-Till заработает. Если система биологического рыхления не заработает вовремя, то через три года произойдет сверхуплотнение почвы. Урожай в этом случае падает в два раза. В этом случае No-Till для крестьян станет разорительным – никакая экономия на топливе не поможет. Так, в Татарстане пошел вначале бум на No-Till, потом очень многие обожглись. И начался откат назад. Когда нам предлагают систему No-Till продавцы импортных сеялок, они на такие тонкости внимания не обращают. Либо не знают их, либо о них не говорят.
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО АРГЕНТИНЫ И БРАЗИЛИИ – ВЕДУЩИХ ЭКСПОРТЕРОВ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ - НЕ ИМЕЕТ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ДОТАЦИЙ. ТАМ НЕТ ИСКУССТВЕННОЙ РЕНТАБЕЛЬНОСТИ В СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОМ ПРОИЗВОДСТВЕ, НО, ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, ИХ ПРОДУКЦИЯ ИМЕЕТ ВЫСОЧАЙШУЮ РЕНТАБЕЛЬНОСТЬ И ОЧЕНЬ КОНКУРЕНТНОСПОСОБНА
Поэтому в деле внедрения No-Till нужно иметь грамотный переход, чтобы в первые годы проконтролировать уплотнение почвы, чтобы переход наNo-Till был успешным. Для этого используются как механические методы, так и биологические. К механическим относится обязательный «взлом» плужной подошвы с помощью обычного чизеля или щелереза в переходный период, а также, при необходимости, использование щелерезов или чизелей специальной конструкции (не повреждающих верхний замульчированный слой), если возвратное уплотнение будет замечено, когда система будет на поле уже внедрена в течение нескольких лет. К биологическим относится применение специальных микробных (многовидовых) составов для обработки пожнивных остатков в переходный период (обычно 1-3 года), когда производится выравнивание поверхностного слоя и чизелевание. Солома, обработанная этими составами и немедленно заделанная в почву, превращается в органическое удобрение прямо на поле. Эти микробные препараты сильно разуплотняют почву и способствуют размножению дождевых червей (заметно обычно уже после двух лет обработки соломы), которые должны в дальнейшем заменить плуг. У нас на Ставрополье в одном хозяйстве уже насчитывают 400 червей на метр квадратный (хотя достаточно и 150). Есть специальные микробные препараты, способные оживлять почву и при внедренном No-Till. Если кому интересно, то в Интернете есть информация по микробным составам (4 наименования) СТИМИКС НИВА.
- А по сравнению с традиционным сельским хозяйством объем применяемых гербицидов больше?
- Он может быть и больше, и меньше.
- От чего это зависит?
От головы. Если человек не грамотный, он дергается, он всего боится, понимаете? Вот опытный врач назначит мало лекарств, а неопытный боится не угадать. И он дает «про запас» и то, и то. Если человек глупый, он не понимает, что он делает. У него сорняк полез – он гербицидами заливает, у него почва уплотняется – он еще что-то льет. То есть он может сделать из этого «черную дыру», куда будет закачивать деньги. Я года три назад
познакомился с Анатолием Керженцевым. Он доктор наук, работал в институте почвоведения РАН в Пущино. И он открыл закономерность, связанную с прорастанием семян сорняков. Оказывается, что когда мы обрабатываем почву, там появляются свободные вещества, не занятые в биологических процессах, и когда растущие растения в данный момент их не могут использовать, то почва, чтобы они не потерялись (они могут вымыться, могут выдуться), заставляет семена каких-то видов растений прорастать (в почве лежит огромный спящий банк семян). То есть, сорняки, их прорастание – это реакция почвы как биологической системы, живого организма под названием почва, чтобы не были утрачены определенные биогенные элементы (химические и биологические в том числе). А «сумасшедшие» фермеры, назовем их так, которые вечно придумывают что-то, открыли интересную закономерность. Они изучают сорняки, которые, например, в этом году появились, а на основе своих наблюдений делают смесь специально подобранных сидеральных культур – 10-12 видов, чтоб тип растений соответствовал типу растений-сорняков. Есть ведь двудольные, однодольные, есть теплолюбивые, холодостойкие сорняки. И фермер просто сеет осенью смесь трав, которая немного вырастает осенью, а зимой без всяких гербицидов вымерзает. Научились так угадывать, что весной, когда высевается основная культура, сорняки уже не взойдут. Потому что осенью посеяны те культуры, которые забрали элементы, избыток которых в почве может вызвать рост сорняков.
- Как зовут фермера, который придумал этот метод?
- Рик Бибер из Южной Дакоты, США. Есть несколько фильмов о нем на YouTube. Он был в этом году в России, в Ростове-на-Дону, в феврале на «Международной Зимней конференции Ассоциации сторонников прямого посева 2019», выступал на эту тему, как и два года назад.
То есть у нас также теоретическая база была. Анатолий Керженцев ее придумал. Но в феврале прошлого года он скончался. А тот фермер академий не заканчивал, он просто наблюдательный очень, дошел своим умом и придумал свою систему. И сейчас этим пользуются, и это популяризуется в определенных кругах ноутильщиков в России. Представляете, посеял уборки пшеницы смесь, она выросла, вымерзла безо всяких гербицидов, а на будущий год сорняков нет. К Рику Биберу на ферму ездили ребята из Ростова, из Казахстана, и он показывал им разные поля кукурузы. Он говорит: вот это поле у меня с химией, с удобрениями и гербицидами – восемь тонн урожайности, а это поле без химии, без удобрений и гербицидов – семь тонн урожайности, зато себестоимость здесь другая. Вот пример, как можно с помощью биологических процессов – у него есть No-Till без гербицидов – решать вопрос с сорняками. Но вместе с тем No-Till – не панацея. Это общее направление, объединяющее разные системы, разные подходы. И в рамках этих подходов сейчас идет вектор развития. Именно здесь точка, где происходит революция в сельском хозяйстве. Но, к сожалению, вся наша отечественная наука выступает в качестве мощной оппозиции. Вместо того, чтобы это продвигать, представители науки исподтишка пакостят. А те фермеры, которые на свой страх и риск экспериментируют, у них, к сожалению, часто не бывает базовых знаний, чтобы грамотно вести дискуссии. То есть мы говорим о растениеводстве как об искусстве. Мы говорим, что No-Till – это более сложная вещь, чем пахота. Не просто сложная, а намного более сложная. Поэтому нам нужно любым путем, если мы хотим ее внедрить, создавать школу, центр кристаллизации опыта. Таким путем шла Бразилия, Аргентина. Вот мы хотим увеличить экспортный потенциал продукции сельского хозяйства (есть соответствующий указ президента), а реальных знаний для этого просто нет, да и ресурсов также, а в Бразилии уже сейчас экспорт в четыре раза выше, чем в России. Они просто продвигают новую модель сельского хозяйства. В Аргентине в свое время был создан институт агротехнологий INTA, в котором работает человек 70, в Бразилии – это исследовательская корпорация Embrapa (Brazilian Agricultural Research Corporation), которая развивает и продвигает систему прямого посева. И они, вместо того чтобы научные статьи писать и иметь бесконечные и бесполезные теоретические научные споры, по крупинке собирали опыт в области успешных и эффективных агротехнологий. Я держал в руках аргентинские книжки – они издаются каждый год массовым тиражом, недорогие, большого формата сборники по агротехнологиям, по всем основным культурам, которые возделывают аграрии этой страны, на самой дешевой газетной бумаге.
- Для фермеров книжки?
- Да. Каждая книжка – как руководство: пшеница, соя, кукуруза. А у нас почему-то считают, что у нас все умные. А ученые-аграрии говорят, что еще в 80-х годах ХХ века создали сборники и своды технологий возделывания всех сельскохозяйственных культур. Что лучше выдумать невозможно. Им, наверное, невдомек, что существует диспаритетный рост цен на продукцию растениеводства, а также на минеральные удобрения, средства химической защиты и ГСМ, и это все приводит к тому, что модели интенсивного сельского хозяйства становятся нерентабельными без постоянного увеличения государственных дотаций. В Соединенных Штатах, как и в других странах, постоянно идет поиск новых идей в прикладной аграрной науке. Система выстроена так, что, когда «сумасшедший» фермер что-то новое придумает, за ним, условно, идет охота. Приезжают к нему люди науки, наука начинает под это теоретическую базу подводить. Потом приезжают научные консультанты, изучают опыт-им же нужно продвигать именно опыт! Затем пишутся руководства, фильмы снимаются, идет информационное продвижение. Это отработанная система.
NO-TILL – ЭТО СОВОКУПНОСТЬ ОПРЕДЕЛЕННЫХ ПРАВИЛ, ОПРЕДЕЛЕННЫХ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ, КОТОРЫЕ БЫЛИ ПРИДУМАНЫ НЕ НАУКОЙ, А ФЕРМЕРАМИ В РЕЗУЛЬТАТЕ ПОИСКА. ЭТО ЕЩЕ ФОРМИРУЮЩУЮСЯ СТСТЕМА.
А у нас наука ушла на высоту. Сельское хозяйство перевели в фундаментальную науку, и вместо того, чтобы предлагать аграриям новые технологии, на которых можно зарабатывать (как восстанавливать землю, почвенное плодородие за счет простых и понятных методов), их заставляют какие-то фундаментальные вещи придумывать. Нам нужно создавать систему продвижения эффективных знаний в сельском хозяйстве. На нужно не Министерство сельского хозяйства РФ (которое занимается политикой – смотри Википедию), а министерство развития сельского хозяйства.
- Насколько модель No-Till универсальна в различных агроклиматических зонах нашей необъятной страны?
- Универсальны основные принципы. Например, то, поверхность почвы должна быть постоянна покрыта растительными остатками – мульчей. В остальном все несколько сложнее. Необходимо иметь ввиду, что примитивного прямого переноса с одной региональной системы No-Till на другую региональную нет. Нужно систему адаптировать.
No-Till в Саратовской области будет отличаться от No-Till в Татарстане и от No-Till в Башкортостане. Создаются адаптивные модели, привязанные к своим условиям. И они совершенно разные. Фахрисламов Раиль (председатель СПК «Красная Башкирия») как-то раз точно сказал: «Понимаешь, я вначале думал, что можно перенести Канаду на Башкирию. Я пытался, но у меня то тут, то там нестыковки: у них пошире (подольше) сезон, у нас поуже, нестыковки по времени выпадения дождей. Фактически пришлось создавать свою систему. И очевидно, в каждой климатической зоне будет происходить создание своей системы, своего регионального No-Till. Там будут общие вещи и будут совершенно частные». В Татарстане есть одно хозяйство – пионер в No-Till – ООО «Тойма». Оно расположено в северной части республики Татарстан, на границе с Вятскополянским районом Кировской области, входит в Кукморский муниципальный район. Почвы там менее плодородные, чем в других регионах республики – и светло-серые лесные, и дерново-подзолистые. Тем не менее, в 2019 году там был получен высокий урожай яровых зерновых колосовых (яровая пшеница, ячмень, овес) со средней урожайностью 56 ц/га (лучшие поля – 65 ц/га). Активно применялись некорневые подкормки (в баковых смесях – биология плюс химия). Себестоимость тонны зерна – около 3,5 тыс.руб/тонна. Опыт может быть тиражирован. Нам нужны новые эффективные адаптивные модели в сельском хозяйстве. На них можно разбогатеть. Тут выигрывает тот, кто это понимает. А на существующих агротехнологических мы как живем, так и живем. Рентабельность – 8-9%, а то и вообще в минус аграрии уходят. По старинке работать скоро будет невозможно. Надо искать новые подходы. У нас нет ясной технологической политики в сельском хозяйстве. А нет ясной технологической политики – нет ясной технической политики. Заводы часто выпускают морально устаревшие машины для сельского хозяйства и различные технические устройства, и они продаются под ту систему представлений, которая на данный момент существует.
- Не соответствуют потребностям, которые есть?
- Поясню подробнее. Вначале анализируется ситуация климатическая. Потом делается технологическая система, что надо делать, как выращивать культуры, чтобы иметь высокую рентабельность. Потом создается техническая система (т.е., подбирается или создается набор необходимой сельскохозяйственной техники под поставленные агротехнологом -агрономом задачи). У нас все перевернуто наоборот. У нас инерционный процесс продолжает формировать и обновлять старую техническую систему, из которой не вылезают, не формируются новые технологические возможности. Куплена техника, которую ты не вгонишь в новые рамки. Она не подходит. У нее есть ресурс, на нее уже потрачены деньги. Купить новое и обновить технологии в хозяйстве не всегда бывает возможно – денег нет и так далее. И нас это отбрасывает назад.
ОБ ЭКОНОМИКЕ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА
Сельское хозяйство любой страны, любой цивилизации должно иметь, чтобы нормально развиваться, не менее 30% рентабельности, а лучше 40%. Если оно имеет хотя бы 30%, то стабилизируются все системы в самом хозяйстве и вокруг него. У людей появляется ресурс жить, появляется ресурс развиваться, включая эффект мультипликации. Это когда востребовано производство новой сельскохозяйственной техники и есть на что ее купить. На технику нужно производство железа, на железо нужна работающая горнодобывающая промышленность. И сельское хозяйство – в основе экономики, оно включает и запускает все эти процессы. Но оно включит их в полной мере только тогда, когда будет иметь 30%-ую рентабельность. Если оно не будет ее иметь, сельское хозяйство будет прозябать и все эти другие отрасли нормально развиваться не будут. Все, что нужно – найти пути, каким образом нам достичь 30%-ой рентабельности. Это решит все проблемы.
…А пока вместо поиска реальных решений для разрешения проблем в сельском хозяйстве, сельской местности, решения проблем продовольственной безопасности страны идет бессмысленная трата времени на обсуждение трех «мыльных пузырей» - «вундервафель» (от Вундерваффе (от нем. Wunderwaffe (букв. «чудо-оружие»): Органическое сельское хозяйство, Агротуризм, Цифровое сельское хозяйство, которые при их внедрении в сельское хозяйство страны по замыслу – обещаниям массовиков- затейников якобы смогут решить все-все проблемы, в том числе проблемы 47% сельских детей, которые воспитываются в малоимущих семьях, а также проблемы малообеспеченных бабушек-дедушек. А Вы в это верите?
Такое ощущение, что мы когда-то уже это проходили, в детстве, читая сказку «Новое платье короля» Ганса Христиана Андерсена. Сказка о том, как два хитреца обманули короля. Они сшили ему платье из «чудесной ткани», которую не видит только глупец. Однако король и сам не замечает платья, правда ему стыдно в этом признаться. Все восхищаются новым нарядом короля и лишь ребенок замечает, что король то голый….
Может еще раз прочитать эту сказку?
В заключении хочу сказать: на фантазиях ушлых хитрецов страну не накормишь, а сельское хозяйство из долговой ямы не вытащишь, заброшенные миллионы гектаров земель в оборот не вернешь. Нужны новые реальные агротехнологии, адаптированные к изменяющемуся климату и почвенным условиям различных регионов. Не разрушающие, а восстанавливающие почвенное плодородие. Как ни странно, плодородие почвы – бесплатный природный ресурс – можно восстановить. А знаючи – довольно быстро! Как жалко, когда теряется невосполнимый ресурс – ВРЕМЯ.
